МЫ – ДЕТИ ОКТЯБРЯ
В год столетия Октября, когда так старательно под чьи-то интересы переписывается история, хочется посмотреть на неё через призму судеб людей моего поколения.
Мы, рождённые в начале тридцатых годов двадцать первого столетия, с ранних лет ощущали, что живём в особенную эпоху. Первые детские воспоминания: брат-старшеклассник учит стихи Эдуарда Багрицкого:
Нас водила молодость
В сабельный поход,
Нас бросала молодость
На кронштадтский лёд…
Задумчиво слушает отец и начинает нам рассказывать о том, как бежал из занятого белогвардейцами Харькова, вступил в Конную армию Будённого, прошёл с ней в качестве военфельдшера по дорогам Гражданской войны.
«Если бы не Октябрьская революция, разве смог бы я, выходец из бедной многодетной рабочей семьи, стать доктором медицинских наук, профессором, директором крупного института?» — говорит он.
Одно из первых выученных стихотворений – о том, что свои игрушки я отправлю детям воюющей Испании:
И возьмут мои игрушки
И ребятам раздадут,
А мою большую пушку
На фашистов наведут.
В июле 1941 года вместе со взрослыми слушаем в Ленинграде между разрывами бомб выступление по радио И.В.Сталина и верим, что победа будет за нами. Потом эвакуация, вступление в пионеры в Свердловске. На концерте в госпитале читаю проникновенные, к сожалению, забытые, стихи великого советского поэта Константина Симонова «Разговор с товарищем Сталиным»:
Он встал над фронтом, над Москвой, над нами,
Он руку к Западу простёр свою:
«Пусть осенит вас Ленинское знамя,
Сыны мои, в решительном бою».
Школу заканчиваю уже в Москве, куда переводят на работу отца. Выпускное сочинение на восьми страницах — «Нас вырастил Сталин на верность народу, на труд и на подвиги нас вдохновил». В ту пору не было ни готовых сочинений в учебных пособиях, ни тем более возможности скачать с Интернета. Всё писалось от души, искренне, потому что соответствовало нашим мыслям и чаяниям. Так же писалось и сочинение на вступительных экзаменах в институт «Образ молодого человека сталинской эпохи в советской литературе».
Мы не были ни зашоренными, ни зомбированными, читали и учили наизусть стихи Есенина, Ахматовой и Гумилёва, хотя в ту пору их не было в нашей студенческой программе. Но мы были романтиками, мечтателями, возможно, смотрели на мир немножко сквозь розовые очки. Нам казалось, что после страшной войны жизнь должна меняться только к лучшему, да ведь так оно и было. Радовало строительство высотных зданий, восхищали новые станции только что открытой кольцевой линии метро.
Ноябрь 1952 года. Как всегда, в прекрасном настроении (а не по принуждению!) идём на демонстрацию. Долго стоим на Манежной площади, только в четвёртом часу добираемся до здания Исторического музея. По рядам проходит слух, что Сталина уже нет на трибуне. И вот, наконец, в первой колонне, самой близкой к Мавзолею, выходим на Красную площадь. Почти вся она занята студенческой молодёжью. Видим, как на трибуну поднимается Сталин и машет нам рукой. Трудно передать бурю оваций, криков восторга. И всё это от души, потому что для нашего поколения Сталин был воплощением Победы, мощи нашего государства, всех изменений к лучшему, которые происходили в эти годы. К сожалению, это была последняя демонстрация с его участием.
В марте следующего года мы проходим практику в школе, когда приходит весть о его смерти. Никто не гнал нас к Колонному залу, собрались у института и пошли добровольно, с искренними слезами. Столкновения и связанные с этим трагедии, я думаю, произошли потому, что власти просто не были готовы к такому стечению людских колонн. Наша останавливается возле метро «Кировская». Мороз 20 градусов, а под ногами — каша из превращённого в грязь снега, растоптанного ногами сотен людей. Не ощущаешь холода, потому что толпа впереди и сзади сдавливает и качает, как на волнах. Ранним утром, когда уже исчезает надежда продвинуться дальше, с трудом выбираемся и едем домой.
Перед отъездом из Москвы посещаем Мавзолей, где установлены рядом Ленин и Сталин. В дневнике пишу, что нахожусь под впечатлением посещения, увожу с собой память о нём.
Сороковую годовщину Октября отмечаю со своими учениками в школе на Северном Сахалине, куда уехала по распределению, а пятидесятилетие — уже в Беларуси. Так сложилась судьба, что белорусская земля стала для меня второй родиной. За многие годы работы с подрастающим поколением всегда стремилась воспитать в молодых людях идейную убеждённость, веру в коммунистические идеалы. Помню урок по произведению Шолохова «Поднятая целина». Долго дискутируем со старшеклассниками, какие же черты коммунистов являются главными и приходим к выводу: вера в победу социалистических идей, готовность пожертвовать ради этого жизнью.
Потом этому же учила молодых учителей-преподавателей русского языка и литературы во время двухлетней работы методистом в институте повышения квалификации в социалистической Венгрии.
Развал Союза Советских Социалистических Республик восприняла как личную трагедию, но с партией не расставалась никогда. В газете «Коммунист Беларуси. Мы и время» печатаюсь чуть ли не с самого её основания. В юбилейном номере, посвящённом 90-летию Октября, были опубликованы эти стихи. За десять лет значительно обновился круг читателей газеты, поэтому, думаю, публикацию можно повторить.
ЗНАМЯ ПОБЕДЫ
Серп и молот – символ государства,
Что всегда живёт у нас в душе,
Чьей-то глупостью и ли коварством
С карты мира стёртого уже.
Видим мы историю воочию,
С ней у нас особые дела,
Ведь недаром дед мой был рабочий,
Бабушка крестьянкою была,
И отец, одолевая беды,
Поступил в буденновский отряд,
И под этим Знаменем Победы
Сквозь войну прошёл мой старший брат.
Жаль нам тех, кто, на куски расколоты,
Капиталом взяты в оборот,
Но, как прежде, и с серпом, и с молотом
Всем народом движемся вперёд.
К памятникам выплеснули улицы
Сотни незнакомых, но родных,
Потому что для того, кто трудится,
Этот символ и сегодня жив!
Никуда истории не деться –
Коммунисты и теперь в строю!
Боль и гордость наполняют сердце:
Под серпом и молотом стою!
Наталья Горбачёва, член КПБ (КПСС) с 1959 года,
член бюро Гродненского горкома КПБ.